новости

рейтинг

клуб

лиги

календарь

правила

учебник

инвентарь

галерея

творчество

разное

ссылки

Следующую встречу я сыграла далеко за пределом своих возможностей. Это был четвертьфинал Кубка. Мы встречались с Англией. Галя уже уступила Вирджинии Уэйд, и теперь все зависело от моей игры с Кристиной Трумен-Джейнс. Никогда в жизни я. кажется, не боролась на корте так самоотверженно, как на этот раз. Я пыталась себе доказать, когда уже поздно было что-либо доказывать, что могу не «ломаться», как бы ни складывалась игра.

Между прочим, я впервые играла с Кристиной, которая все еще надеялась вернуть свою прежнюю славу. Одиночную встречу она очень прилично со мной сыграла. Я начала здорово и мгновенно взяла первый сет, но потом была вынуждена смягчить игру и второй сет отдала. В третьем сете я думала, что умру. Кристина выходила вперед, но, чуть отдышавшись, я снова цеплялась за мяч, как еще никогда не цеплялась. Она выиграла решающий сет со счетом 9:7, но устала не меньше, чем я.

Кубок Федерации достался австралийкам Корт (Смит) и Мелвилл. И сразу же на Ролан Гарросе открылся чемпионат Франции, в котором впервые участвовали профессионалы.

Но для меня уже все было кончено—я вдруг почувствовала, что не выношу ни запаха цветов, ни духов. Два круга я как-то прошла, а в третьем уже никак не могла собрать себя и еще до игры с австралийкой Гейл Шерифф смирилась с поражением. Семен Павлович сердился:

—        Я не понимаю, как можно проигрывать без борьбы? Я никогда не пойму этого!

Наши мужчины не смогли прилететь в Париж (самолеты по-прежнему не летали), и надеяться, что Метревели сыграет за всех, не приходилось. Галя вышла, правда, в одну шестнадцатую финала, но там в страшной борьбе уступила Ричи.

Нам еще предстояло играть пару, и мы с Галей (а наша пара была «посеяна») добрались до .четвертьфинала. В предыдущих встречах мы еще позволяли себе держаться слегка небрежно—одним словом, оставались верны себе, по-прежнему стремясь превзойти друг друга в розыгрыше мяча, хотя по вполне понятным причинам полноценную пару уже не составляли. И уже в первом круге с нами случился курьез.

Мы играли с француженка? ми Бутеле и Ле Бенере, которым вместе было не менее ста лет. Ле Бенере играла в 1957 году в финале Московского зимнего турнира. А в пятидесятом году она прославилась тем, что, будучи на восьмом месяце беременности, выиграла в Оране в ужасающую жару первенство Франции. Славная длинноволосая Ле Бенере, невзирая на возраст,"и в тот год продолжала сохранять и темперамент, и женственность.

Но, как и Бутеле, она играла в совершенно допотопный теннис: подавали они, например, зачастую снизу. Однако азартно бегали, прыгали, пытались брать каждый мяч. При каждом удачном ударе они кричали друг другу: «Браво!» —и кидали вверх ракетки. Их друзья, собравшиеся на трибуне, тоже кричали: «Браво!»—и хлопали в ладоши.

 И во втором сете, стоило нам расслабиться, как они повели в счете, и мы уже не спасли сет. В таком смешном положении мы с Бакшеевой вроде бы никогда не оказывались. Помню, как мы старались в третьем сете, стремясь побыстрее уйти с корта.

А в четвертьфинале мы вышли на Буэно и Ричи. Я очень хотела сыграть как только могла, но все же сказала Гале еще в раздевалке:

—        Мы последний раз в жизни с тобой играем.

Я понимала, что реакция у меня не та, и больше всего боялась так очевидно смазать, что все поймут, в чем дело.